Первым делом все туристы, приезжающие на этот зеленый германский остров в Балтийском море, направляются смотреть Зеллинский пирс. Он длинен, пышен и, точно сирень, которую много раз обрезали, становился пышнее всякий раз, как по нему проходился секатором очередной хорошо заточенный айсберг. В конце пирса над водой висит большая половинка металлического яйца с дверцей и иллюминаторами. В эту капсулу может попасть любой желающий. Каждые полчаса капсула погружается на 25 метров в студеную балтийскую зеленую воду.
На глубине, где море уже совсем изумрудное, а иллюминаторы становятся похожими на средневековые витражи, экскурсовод, седой старик в белой рубашке, включает документальный фильм о Балтийском море. Из фильма следует, что Балтика выкипает жизнью: в ней водится и полезная водоросль, и питательная креветка, и жирная сельдь. После всплытия воздух снаружи кажется заметно теплее, небо — ярче, чайки — наряднее и горластее. Теперь их наглый грай звучит весело и красиво. Смысл яйца — перезагрузка, цена перезагрузки — девять евро.
Совершив променад на пирсе, турист обычно едет смотреть «Прорский колосс». Эту нацистскую здравницу построили в 1930-е по заказу «Силы через радость», организации, направлявшей досуг немецких рабочих в идеологически верное русло, а по сути — крупнейшего туроператора Третьего рейха. На Всемирной выставке в Париже в 1937 году проект курорта заработал Гран-при. Судей придавило железобетонными цифрами: восемь корпусов, вставших пятикилометровой шеренгой вдоль моря, 20 тысяч мест, ежедневный заезд — три тысячи человек.
В центре санатория разбили площадь, взятую в кольцо частоколом зенитных прожекторов: здесь собирались проводить шоу «Храм света», успешно обкатанное на съездах НСДАП в Нюрнберге. Но, ни один луч не коснулся неба, ни один рабочий не увидел Прору, потому что началась война — отдых упразднили, а прожекторы уехали в артиллерийские части на материке. Сегодня в части корпусов Проры, проложенных песком и травами, работает отель, музей нацистского быта и клуб, в котором проводят стихийные рейвы; остальные так и стоят заброшенными.
Впрочем, даже без пирса и Проры на Рюген можно всегда приехать просто купаться в мелкой и неожиданно теплой здесь Балтике, смотреть на белые меловые скалы, воспетые художником Каспаром Давидом Фридрихом, и есть великолепные морепродукты — в два, а то и в три раза дешевле, чем в Берлине.
